Ты спишь.
Калачиком, обнимая подушку, зарывшись под одеяло.
Это — ночь.
И ты спишь,
И никто не знает, кто ты будешь звонким утром.
Какую кольчугу ты оденешь. Будешь ли политиком, верной женой, стариком и…
Ты спишь, и спит тот, кого ты увидишь в прицеле винтовки, или в магазине, с авокадо в руках…
И та, что заставит тебя пропустить трамвай, тоже спит…
Мы — дети этой ночью
И не важно, сколько богатства тебе снится, и размер картины над кроватью. И трясущиеся под дверью слуги, меняющие кофе каждые десять минут, чтобы не остыл.
И одна у всех кровать, и Дом, и Мир.
Мы спим, и, Господи, дай нам ещё немного полежать и не влезать в панцири этой жизни.
Знаю, что встану и стану тем, кем надо, кем должен, и кем привык.
А сейчас ………. — нет войны, измен и трудов.
Мы спим
Как дети
И
И я тоже хочу, как и ты,
Любить и быть любимым.
Да Простят Нас Те, Кого Обидим Днём!
Они тоже спали этой ночью и желали мне добра.
Я сплю.
С Новым Годом!
Текст: Антон Адасинский Фото: Антон Адасинский, Игорь Фомин, Настя Пономарева, С. Нойхаус, Т. Белоусова Видео: Настя Пономарева
За день до церемонии вручения призов Йоханнес Цайлер (Фауст) и я дали каждый по 32 интервью. А Сокуров – еще больше.
Каждое интервью начиналось фразой: «Что вы ощущаете получив Золотого Льва?»
На первом интервью я вздрогнул. – Что, уже получили??
— Да, нет, — сказал журналист,— просто, если получите, то мы это приклеим, а нет — то отрежем. Не брать же два интервью.
Вот я и изливался соловьем, какая это для нас радость! — благо, что кому пойдет приз — неизвестно.
После пятого интервью, я уже больше не мог повторять одно и то же. Стал запинаться злиться, упрекать журналистов в неграмотности, Венецию — в жаре, в общем, устал. Во время ланча сбегал к себе в номер и взял рекордер, почуствовав, что скажу то, что потом и не вспомню…
Вот выдержки из послеобеденных интервью.
Корейскому телевидению:
— Скажите, что было самое сложное на съемках?
— Самое сложное — это смотреть режиссеру в спину 47 дней, так как Сокуров не только использовал огромное зеркало для съемок, но и сам, чтобы видеть картинку правильно, — носил на плече автомобильное зеркало заднего вида. Поэтому, обсуждая роль, я стоял сзади и общался с плечом Сокурова. Это вошло в привычку, и встретив его в Венеции, я его попросту не узнал.
Белорусской газете:
— Скажите, Антон, всегда есть моменты съемок, которые не входят в окончательный вариант. Были ли такие у Фауста?
— О, да! В начале картины, в первые секунды Фауст погибает. Не удивляйтесь смелости режиссерского замысла. На Фауста в больнице падает станок с трупом, который он только что изучал на предмет — где находится душа. Его ученик Вагнер пытается вытащить его. Он вытаскивает некую субстанцию, уже непохожую на Фауста, толстую и неопрятную. Это и есть Фауст, слившийся со смертью. Это и есть мой персонаж Мефистофель. Фауст продолжает жить внутри меня. При окончательном монтаже весь этот кусок — 15 мин — вырезали. «Это и так понятно», сказал Сокуров, «зачем разжевывать?..» В начале фильма Фауст не умирает, но у меня остается толстый живот.
Японской газете:
— Скажите, Антон, что было самым опасным на съемках?
— Самое опасное — это умение ходить задом. Особенно по лаве Исландии. Так как весь фильм снимался задом наперед, актеры выполняли все физические действия в обратном порядке, чтобы на экране (пленка пускалась задом наперед) создавалась необычная форма движения. Поэтому огромный кусок — «подводная битва за Маргариту» – не вошел в фильм. Мы не научились плавать задом, а на компромисс Сокуров не пошел.
Не помню уже кому:
— Самое странное — это долина в Исландии, где на земле около гейзера мы увидели сотни следов человеческих лиц, как будто кто-то сильно вдавил лицо в землю. На месте рта везде были очень глубокие дырки. Оказалось, что это Известная Долина Нюханья. В воскресенье, сотни людей ложатся лицом вниз и нюхают оздоровительный серный пар. Съемочная группа приложилась тоже, но, с непривычки, главный оператор начал галлюцинировать, и предлагал подкрасить гейзер в красный цвет. «Это к Тарантино», — сказал Сокуров.
Италянское Раи уно:
— Фрезонские лошади, на которых мы скачем в преисподнюю, дорогие и редкие, известны также тем, что могут повторять слова, где много «Г» и «Р». Одна из них (моя), благодаря чешскому конюху — любителю Пушкина, отчетливо выговаривала «Гром гремит…» и «Редкий Дар…»
Греческое тевидение:
— Скажите, Антон, что самое смешное вспоминается?
— Много было смешного. В паузе между съемками, я пошел в лес. Отдохнуть. Гулял бесцельно, и наткнулся на огромную грибную рощу. Одни белые и подберезовики. Корзинки не было — стал пихать по карманам, благо костюм огромный. Набрав грибов, понял, что заблудился. Испугался, что сорву съемки. Начал кричать на руском и на итальянском… Появилась чешская семья грибников и тут же бросилась бежать — я забыл в каком я гриме. Трое полицейских появились через пятнадцать минут. Я объяснил по-чешски, что идут съемки и махнул увернно куда-то. Туда и пошли. Через двадцать минут свернули, по моему указанию, и окончательно заблудились. Один достал пистолет, другой вызвал вертолет. Вертолет прилетел не скоро. Вечерело. Сесть ему было негде, но он показывал нам дорогу.
Когда мы явились на съемочную площадку в репейниках и злые,- полицейским не в чем было меня упрекнуть. Да и я не обижался. Умница Сокуров не нашел ничего лучше как спросить меня:
— Где вы их нашли?
— В лесу, — сказал я, думая про грибы, — там их много.
А 10-го сентября мы как по нотам разыграли пьесу «Лимузин. Ковер. Фото Золотой Лев. Фото. Лимузин. Много Виски. Ночь. Венеция. Утро. Дорога Домой».
Угар этих дней смылся довольно быстро. Остался «Фауст». И не по-фестивальному долгие овации режиссеру Александру Сокурову.
– Пустите Доброго Человека, а не то он выломает дверь! («Айболит-66»)
Дорогие друзья!,
Спектаклем в Ювяскюле закончилось очень насыщенное полуторагодие.
И Антон, и Лена отправляются в креативный отпуск на Остров Мартышек и Бабочек – писать сценарий полнометражного фильма. Предложение от студии «Ленфильм» прозвучало неожиданно. Подготовительный период планируется начать уже в октябре. Тему фильма пока держим в секрете.
А в сентябре, для «разминки», DEREVO снимает клипы на музыку «Позитив Бэнд». Но подозреваем, что получится цельное кино.. И хорошо.
В ролях:
Весь Такой – Антон Адасинский
Вождь Вау-Вау – Игорь Тимофеев
Фердинанд – Николай Гусев
DJ Василёк – Андрей Сизинцев
Эммануэль Брюскинд – Алексей Рахов
Друг Геодезист – Виктор Вырвич
Фрегат «Стремительный» – Елена Яровая
Добрый Великан (Gentle Giant) – Вадим Твердюков
А также все DEREVO и много, очень много друзей, артистов, детей, художников, музыкантов, танцоров….
«…Шестеро музыкантов подрабатывают на праздниках. И вот – очередной звонок, и хозяин праздника присылает за ними машину. Увидев машину, ребята понимают, что этот праздник им запомнится надолго: автомобиль собран из берцовых костей наркодилеров, парус сшит из тысячи голубых ГДР-овских пионерских галстуков, а за рулем – гигант Альбинос, из породы вымирающих козлобелок…»
Весь Такой
«…живительный колодец смеха мельчает, ведро стучит по мшистым стенам, и вместо веселой шутки вылавливается только грусть в позеленевшей бутылке “Тархуна”…»
DJ Василёк
«… Это будет музыкальный фильм. Даже слишком..»
Эммануэль Брюскинд
Все, кто хочет помогать с костюмами, со светом и звуком, декорациями, гримом, ланчем, ассистировать на съемках, быть Веселым и Находчивым… пишите нам
А тем временем, Вадим Твердюков, Николай Гусев и Настя Пономарева заканчивают сведение и мастеринг альбома Positive Band «Кошка на Баяне»
Дальше – больше…
Сентябрь – «Фауст» Сокурова в конкурсе на лучший фильм на Венецианском фестивале.
(Не забыть фрак!)
Большой театральный проект в Перми..
Концерт AVIA в Питере в Юбилейном…
Подготовка спектакля вместе с выставкой М. Шемякина…
«Бессоница, Гомер, тугие паруса. Я список кораблей прочел до половины…»
О. Мандельштам
Gaudeamus igitur!
Текст: Антон Адасинский
Фото: Елена Яровая, Роман Екимов, Макар Ахпашев, Антон Адасинский и др.
Дизайн фото: Елена Яровая
Видео: Елена Яровая
Фото: Антон Адасинский
Монтаж: Елена Яровая
Музыка: Дэниел Уильямс
Танцоры: Елена Яровая, Анастасия Пономарева, Надежда Можейко, Алексей Ланской, Глеб Алехин и другие
Костюмы: Анна Фрумсон
Я, Антон Адасинский, отвечаю в DEREVO за текст к новостям.
Меня все подгоняют.
Вот, написал про сон о тоннеле.
Даниил сказал, что «хватит тут роман писать от первого лица – народу нужна конкретика: были там-то, будем там-то, сделали то-то…»
Я написал, где были и что будет.
Лена Яровая сказала, что «это и так все знают, а камбала вибрацией в песок прячется…»
Написал про камбалу. Там она у меня прикидывается личинкою.
Сильно устал.
В общем, читайте все подряд. Это просто тревожная неделя апреля.
Мы были в Питере.
«Арлекин», «Мефисто Вальс», мастер-класс (много людей было, человек шестьдесят). Потом четыре дня фантазии на тему «Капля в Океане».
И я прилетел в Дрезден.
Знаете, я не болею. Ну, я имею ввиду гриппы там всякие, ангины. И вдруг - оппа! Просыпаюсь и понимаю, что никуда я идти не хочу. Я не хочу идти в театр. А хочу читать Фенимора Купера… и градусник хочу… и он мне говорит – температура 38°.
Так прошло два дня. Для меня, то же самое, как я себя читаю в прессе – непривычно. Но чудесно!
У меня есть друг (завидуйте!) - Игорь Тимофеев. Живет он в Озерках. У него домик, баня и двадцать восемь гитар.
Это место – моя пещера, и когда совсем невмоготу слышать чужие сердца - я бегу туда. В баню.
Там останавливается все, что можно обозначить. Слова и действия меняют смысл и теряют его. Мы, говорим с ним там, но тема не знакома и подсказана не нами.
Он видел сон.
Как он рассказал его - относится к языку парилки.
«поднялось на горизонте цвет изменился неба там как бы как надо а тут как рисуют не настоящее и большой кусок рубашку я расстегнул чтобы встретить удар есть секунд двадцать сначала будет свет закрою глаза потом звук а в звуках я понимаю стою и жду а потом ударит воздух и он уже кривой ребристый вижу великое игривое сжатие гармошки хоть руками трогай а глаза летят навстречу и я понимаешь!! пролетаю сквозь ядерный взрыв и каркасы остовы все помыто понимаешь?? вымыто и глаза большие надувные метров так по пять и мне как-то нужно их поворачивать…»
И я вспоминаю остаток своего сна. Да я его и не забывал.
Я бегу за Пьереттой на сцену. Это длинный тоннель. Она легче, быстрее, не догнать. И я, вдруг, не гонюсь за ней, а просто бегу. Ровно, точно. Это бег на сцену. Целую на ходу свое плечо.
Навстречу, справа на стене, огромная буква «М», потом еще «И». Я понимаю, что надо их помнить, ведь я бегу с конца этих слов. Это было не трудно. Когда буквы кончились, я сложил слова «Тепловой режим». Теперь я бежал точно на красное свечение. Бежать было легко. Я понимал, с улыбкой, что я лечу к магниту и ногами двигаю, только чтобы не признаться, что я лечу.
Мы сложили наши сны. Дальше не помню. Настя сказала что-то про бабочку, которая дает пощечину цветку. Мы упрекнули ее в поэтизации мужских проблем, но склеился образ этой ночи – бабочка и истеричный поцелуй лампочки…
Ода Бабочке-Поденке
Червяк, лежащий в коконе тесном!
Так жизнь твоя идет неспешно.
Весны не видишь ты, никчемный.
Уверен ты - покой твой вечен!
Так хорошо и тихо здесь,
И год и два,
И вдруг - прохлада! Треск!
Кричи, червяк! Так смерть приходит!
Хрустит твой щит, и страшно! Страшно!
Обломки кокона уносит ветер.
Ты мертв? Нет – жив!
Так что же это?
Где дом? Где теснота и сухость?
И снова хруст, как гром!
И за спиной прекрасных два крыла раскрылись,
И ты летишь, поёшь!
И день твой в небе, на ветру,
Под солнцем мира…
Ты думал это смерть?
А это жизнь!
Длиною в день!
Текст: Антон Адасинский
Фото: Елена Яровая, К. Фридландер, Елена Долматова, Роман Екимов
Дизайн фото: Елена Яровая
В мае Антон и Positive Band доделывают обещанный CD «Кошка на баяне», а пока смотрите видео Андрея Гладких на песню Андрея Сизинцева, Николая Гусева и Антона Адасинского “Времена года”.
Как то получилось, что руки мои в октябре раскинулись, и в них сразу много всего оказалось.
Направо пойдешь – книжку издашь,
Налево пойдешь – пластинку выпустишь,
Прямо пойдешь – спектакль сделаешь,
Назад пойдешь – мемуары напишешь.
Штаны пришлось снять, чтобы не порвались, и поехал поезд DEREVO по трем путям…
22 октября импровизация в Николаевском зале в Эрмитаже.
Странное здесь:
Потом громкая (смеялись громко) неделя записи нового альбома Антона и Позитив Бэнд «Кошка на баяне».
Смешное здесь:
И выпуск новой книжки «Профессия: Арлекин».
Книжку пока не покажем, (выходит 4ого Ноября), но из обрезков коллажей и фото Настя Пономарева склеила мультик.
Вот он:
И все это за 11 дней!
А еще я провел в Питере почти 20 дней. Рекорд для моей психики. Сейчас я в Германии. Думаю, и думаю – ведь это не просто разница между странами и людьми – это пропасть. И она увеличивается.
Скоро мы перестанем понимать и видеть друг друга. А значит не помешаем друг другу в персональном сумашествии.
Сентябрьская акция «Кошка на Баяне» - «Реквием по Антону» во дворе Михайловского замка требует осознания. Надеюсь, и вы скоро увидите и услышите, что там случилось…
Текст: Антон Адасинский
Фото: Настя Пономарева, Елена Яровая, Антон Адасинский
Дизайн фото: Елена Яровая
В июне снова случился проект «Белая Крепость» (Weisse Festung) на чудесном озере в историческом центре Дрездена. После успеха в прошлом году решено было повторить. Долго нас уговаривать не пришлось.
На и В воде:
Антон Адасинский, Лена Яровая, Павел Семченко, Андрей Сизинцев АХЕ, Алиса Олейник, Максим Кузнецов, Лидия Макеева, Лидия Копина, Татьяна Белоусова, Валентин Цзин, Алексей Ланской, Настя Пономарева
при участии
Дэниел Уильямс - звук, Штефен Келер - технический директор, Фальк Дитрих - свет, Игорь Формин - свет для плавучих объектов, Изольда Маткей - менеджер, и множество помощников - всё, что было бы невозможно без них!
Это первое видео из будущего фильма “DEREVO за сценой”.
Здесь мы репетируем open-air акцию “Борьба Арлекина с собственной тенью в поисках бочки вина и вечной жизни”, которая будет показана 27 июня и с 9 по 11 июля 2010 г. во дворе замка Albrechtsburg в Мейсене.
…У меня есть мысли. Как и у любого существа.
Какие-то из них – рефлексия на окружающий меня мир,
Какие-то – пережеванное прошлое,
Какие-то – мечты о будущем.
В общем, каша, которую не стоит и классифицировать.
В момент работы на сцене, мысли мои более не состоят из слов.
Это другая форма работы мозга. Подробнее не могу объяснить.
Просто много лет упражнений и выступлений привели к определенному результату.
Но, иногда, какие-то детские вопросы приходят в голову. Я слушаю их, смеюсь, и в эти минуты у меня очень-очень хорошее настроение.
Это первый из серии видео-аудио этюдов. «Черный Танец». Мне нравится форма. Может так я смогу хоть что-то объяснить?…
Камера и монтаж: Андрей Гладких
Танцоры: Антон Адасинский, Елена Яровая, Татьяна Хабарова
Музыка: Дмитрий Тюльпанов, Дэниел Уильямс, Игорь Тимофеев
Текст: Антон Адасинский
Ты, наверное, меня не помнишь. Это Петербург, бывший Ленинград. Видел вчера тебя на улице, но постеснялся поздороваться. Да и шумно было.
Слышал про тебя много. Читал недавно интервью хорошее, девушка одна уронила. Ты молодец, конечно, завидую.
А я вот ужас на кого похож. Сейчас еще ничего, снег. А летом лучше на меня не смотреть – постарел сильно. И соль эта против льда проклятая – пахнет как от леща вяленого. Раньше хоть как-то за собой следил, сейчас плюнул. Для кого стараться? Старики-«петербуржцы» уходят, на хорошем русском поговорить не с кем, а молодых я не понимаю, не дружу с ними как-то. Они меня, как бы, не замечают. У них все Нью-Йорки в голове. Этот мне, кстати, вчера звонил – голос уставший, но вида не подает – Америка!
А мне уже и ездить-то не хочется я, вон, помнишь, в 1993-м уехал — так грибы на область напали, я их еле отогнал.
Настроение невеселое, жду не дождусь 9-го мая – люблю, когда маршем ходят. Щекотно!!
Помнишь, ты уезжал и сказал мне, чтобы я осторожнее с помощью людям…
И ты что-то рассказывал про Теотиуакана покойного… Он говорил, что сначала уходит сила, потом жрецы, потом люди. Или не так? Ты не напишешь мне поточнее – мне это правда очень важно.
Была мысль этой весной хорошенько помыться, дрянь с себя смыть – снега получил как просил, но из-за дамбы, наверное, не получится. А может вообще уехать, Антон?
Приедешь – приходи в гости, посидим на Нарышкином бастионе.
С Интернетом не очень, пиши мне просто в Неву.
С уважением,
Твой Санкт-Петербург
Р.S. Берлину привет!
Positive Band
“Все разошлись…”
На стихи Арсения Тарковского
Антон Адасинский - музыка, гитара, вокал
Игорь Тимофеев - гитара, вокал
Николай Гусев - клавиши, вокал
Андрей Сизинцев - перкуссия, вокал
Виктор Вырвич - перкуссия, барабаны
Алексей Рахов - перкуссия, саксофон
С видеорежиссером Андреем Гладких DEREVO сотрудничает уже много лет. Практически все видеоклипы спектаклей, проектов и акций были сделаны им.
Но у него есть и свои обственные проекты, один из которых я с удовольствием представляю. На мой взгляд - это чудесный трэйлер к его фильму о народности Вепсы, который мы тоже вскоре вам покажем.
…Закончился open-air проект “Белая крепость” в Дрездене.
Теперь Антон Адасинский и Павел Семченко отправляются во Францию — работать над фильмом “Подпись” (рабочее название), совместным проектом Шемякина, Полунина и Адасинского.
Смотрите первое видео “Белой крепости”:
Камера и монтаж: Андрей Гладких
Музыка: Дэниел Уильямс
_Photo_A_Adassinsky.jpg "From DEREVO Film DOPPIO. Photo - Anton Adasinsky")
_Photo_N_Ponomareva_1.jpg "Photo - Nastya Ponomareva")
Photo_N_Ponomareva.jpg "From DEREVO Film DOPPIO. Photo - Nastya Ponomareva")
